...............................................................................................
...............................................................................................
Романовский вел у меня рисунок. Он был седой и какой-то постный. Его лицо мне напоминало переваренную фасоль. Говорил тихо и жил тихо. Даже не пил. В нем было что-то усталое, сдавшееся. Как будто он проиграл и давно смирился. Я не помню на сколько посредственным художником он был. Он работал без интереса, но и без раздражения. Не помню ни одной картины, про которую бы сказали , что это его рук дело. . Его жена, дочь и сын все учились здесь. Художественная семья! И не одного настоящего художника. Маленькая квартира, бедность, гардероб из секонд хэнда, у женщим в стиле 60-х , пластмассовые бусы и елочные игрушки в ушах. Они делали вид что это нарошно, что это стиль, но все понимали, что это застиранные подкрашенные старые обноски. Сын - подросток с длинными волосами , этюдником на плече и надеждой. Романовский понимал, что они безнадежны, что все зря. И самым страшным в этой семье было отсутствие таланта. Настоящего таланта. Они жили сразу вожле художки. Я представляю эту квартиру заваленную убогими холстами и мысль, что они художники, которую они мусолили. Которая должна оправдывать все лишения, нишету. Романовский, конечно, понимал ,что это чушь, но молчал. Он не хотел их огорчать. Конечно было бы лучше если бы они учились на юристов, но нет денег на такую учебу. Когда я его видел мне становилось тошно и страшно, но не жалко. Даже раздражало. Мне казалось, чем так безропотно прозябать, лучше бросить все к черту, уйти взапой, воровать, и сесть за решетку. Это было бы намного живее и честнее, чем делать вид, что все нормально и годами питаться макоронами с маргарином .. А ведь когда-то давно, молодыми, он со своей женой гуляли по вечерним улицам и мечтали о совсем другой жизни. Он все понимал. Понимал, что не имеет права жаловаться. Он не может упрекнуть в том что судьба похоронила его талант. Его не было, этого таланта, просто он неплохо рисовал. И все.
.................................................................................
................................................................................
................................................................................ Той осенью я познакомился с Андреем Казеновым. Он был в кислотно-зеленой рубашке и желтых очках.
Он заканчивал последний курс. Пытался закончить. Потом его выгнали. Через год он снова востановился на последний курс, но за пропуски и долги его опять выгнали. Он наверное до сиг пор не закончил. Но это был художник.
Казенов жил на краю города на так называемых кварталах. Это сравнительно новые многоэтажные районы на юго-востоке города. Весь этот субконтинент южных кварталов состоял из четырех кварталов - Ольховский, Мирный, Заречный и Южный.
три из них слипались в одно целое. Южный чуть поотдаль, через яр. Здесь эти цепи многоэтажных блоков, символ урбанизации, победы над природой, над всем живым, как раз и граничили с той самой природой. Сразу за кварталами начиналась степь. Пустая, сероватая, сухая степь Донбасса. Такой контраст. Смотриш из окна - бетон, бетон, бетон и степь до горизонта. Меня это заколдовало. В этом была особая магия. И я готов был всю жизнь прожить там. Пасмурными днями смотреть в эту даль, безконечность, а рядом эти суровые блоки, испещьренные окнами, когда небо серое, под свинцовыми тяжелыми тучами и из дали надвигается дождь и скоро он будет здесь. Это поэзия бетонного города. Это Городская тоска. И на Казена как на художника это точно повлияло. Хотя он этого не понимал. Он просто писал, отдаваясь этому первобытному инстинкту творца, не задумываясь. Его картины были, так сказать, с легкой руки, там не было мучения и надрыва, долгих поисков и переделок. Все было естественно. Не было упрека и обиды, даже если эти картины были о бедности и обреченности. Ему нравилась жить как бродяга, в этих потертых куртках, грязных кедах , под серым небом, ни минуты трезвым. Постоянная борьба с трезвостью, все деньги на это. Его постоянно кто-то искал, он всем должен денег и кинул кучу народа. Он жил здесь и сейчас, не собирая в копилку. И в нем не было конфликта с самим собой. Он был самодостаточен. Понимая что неуклонно приближается к смерти он не хотел ничего менять. Таким должен быть настоящий художник во все времена. Он жил улицей. Его можно было встретить в любом районе города. Он пропустал город через себя, пожирал его. Картины Казена прямо дышали этим холодным, колючим, осенним, городским воздухом с привкусом горелых листьев, луж, мокрых стен. Городская поэзия. У него была одна картина, которая вышибала мне мозг - "Игра в квадрат". Это взгляд сверху на многоэтажний квартал, залитый стронциановой желтой, холодние квадратные тени от домов, в центре - поле для игры в квадрат, а дальше степь, степь... и ни одного человека, пустота. Сумасшедшая отмосфера .Это могло быть символ всего его творчества. Позже, в порыва какого-то безумия, он ее разрезал накрест.
...........................................................................
|
